Безпалый Покрас
May. 20th, 2010 11:02 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
pavel_slobИз воспоминаний старого грузчика - 5
У нас в порту был бухгалтер. Покрас его фамилия. Исаак Самуилович. Но никто его по имени отчеству не называл, звали просто по фамилии, Покрас, а между собой кликали его «беcпалым», потому как на одной его руке, на левой, не было трех пальцев, а на правой двух. В детстве отрезало, на заводе...
Он с матерью в эвакуации был, пока его отец сражался в родной Одессе, потом в Севастополе, где и сложил свою голову, когда город сдали немцам... И если кто-то, когда либо, по неосторожности или по незнанию, по любой другой причине, в присутствии Покраса говорил, что «евреи воевали в Ташкенте», Исаак Самуилович тут же бил наотмашь. Резко, сильно, больно. Ему было плевать кто получит в ухо или кому он сломает челюсть, начальник смены, который ляпнул такое или парторг . И тот получал и другой. Но Покраса никто не трогал, дело не заводили, зачем с инвалидом связываться? Ведь увечья свои он получил не оттого, что баловался или игрался, а на заводе, где ему двенадцатилетнему пацану пальцы станком отрезало.
А ты думал кто работавл на заводах? Снаряды точил, заклепки на самолетных крыльях ладил? Мужиков почти не было. Пацаны у станков стояли, вместе с матерями. И плевать было, что этим малолеткам, у станков, по 13 – 14 лет, а кому и того меньше. Какая разница была, стоял до этого ребенок у станка или нет? Разве было важно, что своими маленькими ручками дети, тяжелее карандаша в руках, ничего не держали? Есть план и его надо выполнить? Смена по десять двенадцать часов, вот и стой у станка, зимой на собачьем холоде, летом в духоте и жаре, и клепай заклепочки, или болванки точи. Запорол работу? Что делать? Как ты не знаешь? Хватал мастер такого пацана, клал через колено и лупил до кровавых синяков на жопе... Смена закончилась, чтобы не разбежались пацаны, тут же в цеху нары стояли – «Все по шконкам, сволочи!» Те кто выспались, встают, перекусят гнилого хлеба и баланды и к станку, десять - двенадцать часов нудной, монотонной работы... Ошибся, опять бьют но уже по морде, потому как если третий раз ошибешься отправят по этапу – за саботаж. Снаряд он фронту нужен, он нескольких врагов убить может, танк на части разорвет, если артилерист хорошо прицелится, а пацан, он кто? Вот именно.. Таких пацанов половина страны... Всегда найдется кем заменить. Вот и работали, боялись подзатыльников, пинков, ругани несусветной, мордобоя боялись и этапа. Работали как проклятые, засыпали стоя, прямо возле работающих станков... Так Исаак Самуилович пальцев-то и лишился...
Предыдущие четыре части:
1. Золото с сухогруза "Будапешт"
2. "Дяденьки, дяденьки, хлебушка дайте!"
3. Как в советской армии я стал сионистом.
4. О любви к советской власти
У нас в порту был бухгалтер. Покрас его фамилия. Исаак Самуилович. Но никто его по имени отчеству не называл, звали просто по фамилии, Покрас, а между собой кликали его «беcпалым», потому как на одной его руке, на левой, не было трех пальцев, а на правой двух. В детстве отрезало, на заводе...
Он с матерью в эвакуации был, пока его отец сражался в родной Одессе, потом в Севастополе, где и сложил свою голову, когда город сдали немцам... И если кто-то, когда либо, по неосторожности или по незнанию, по любой другой причине, в присутствии Покраса говорил, что «евреи воевали в Ташкенте», Исаак Самуилович тут же бил наотмашь. Резко, сильно, больно. Ему было плевать кто получит в ухо или кому он сломает челюсть, начальник смены, который ляпнул такое или парторг . И тот получал и другой. Но Покраса никто не трогал, дело не заводили, зачем с инвалидом связываться? Ведь увечья свои он получил не оттого, что баловался или игрался, а на заводе, где ему двенадцатилетнему пацану пальцы станком отрезало.
А ты думал кто работавл на заводах? Снаряды точил, заклепки на самолетных крыльях ладил? Мужиков почти не было. Пацаны у станков стояли, вместе с матерями. И плевать было, что этим малолеткам, у станков, по 13 – 14 лет, а кому и того меньше. Какая разница была, стоял до этого ребенок у станка или нет? Разве было важно, что своими маленькими ручками дети, тяжелее карандаша в руках, ничего не держали? Есть план и его надо выполнить? Смена по десять двенадцать часов, вот и стой у станка, зимой на собачьем холоде, летом в духоте и жаре, и клепай заклепочки, или болванки точи. Запорол работу? Что делать? Как ты не знаешь? Хватал мастер такого пацана, клал через колено и лупил до кровавых синяков на жопе... Смена закончилась, чтобы не разбежались пацаны, тут же в цеху нары стояли – «Все по шконкам, сволочи!» Те кто выспались, встают, перекусят гнилого хлеба и баланды и к станку, десять - двенадцать часов нудной, монотонной работы... Ошибся, опять бьют но уже по морде, потому как если третий раз ошибешься отправят по этапу – за саботаж. Снаряд он фронту нужен, он нескольких врагов убить может, танк на части разорвет, если артилерист хорошо прицелится, а пацан, он кто? Вот именно.. Таких пацанов половина страны... Всегда найдется кем заменить. Вот и работали, боялись подзатыльников, пинков, ругани несусветной, мордобоя боялись и этапа. Работали как проклятые, засыпали стоя, прямо возле работающих станков... Так Исаак Самуилович пальцев-то и лишился...
Предыдущие четыре части:
1. Золото с сухогруза "Будапешт"
2. "Дяденьки, дяденьки, хлебушка дайте!"
3. Как в советской армии я стал сионистом.
4. О любви к советской власти
